На улицах Питера нам встретились все возможные творческие личности, серые обыватели, неспешные домохозяйки, мастер Йода на пару с Екатериной II. Сразу бросилось в глаза, что люди на улицах передвигаются медленнее, чем в Москве. Ритм жизни, пусть и не на много, но все-таки более размеренный. Автомобисты пропускают на пешеходных переходах (в Москве к этому обязали и чуть позже).

Особого экстрима нашей прогулке добавляла погода. Был дикий холод, особую лютость которому придавало влажное дыхание реки и ветер, от которого возникало ощущение, что по лицу возят наждачкой.

У меня была с собой простенькая цифровая «мыльница». Ее аккумулятор взбунтовался и отказался работать в таких условиях. К счастью, его можно было заменить батарейками, но из-за низких температур их хватало очень ненадолго.

Мы продолжили прогулку по Невскому, мимо Казанского собора, где фигура князя Барклая де Толли неизменно наблюдала за сквером.

И так мы вышли к Исаакиевскому собору, на одноименной площади. Восстановленный после войны и богато украшенный как снаружи, так и внутри.

Любопытно, что после революции, в 20-х годах, храм был разграблен. Из него было вынесено золото и серебро. После этого, собор получил статус музейного памятника. А сегодня, в нем снова роскошь, интересно, откуда и каким образом.

В храме, по узкой винтовой лестнице, можно подняться на крышу.

Здесь открывается великолепный панорамный вид! Глаза жадно впитывали красоту вечера.

На обратном пути мы снова миновали Казанский собор, возвышавшийся над ржавыми ветками парковых кустов. И отправились погружаться в другую часть нашей импровизированной программы :)

К слову сказать, ночная жизнь в Питере особо не отличается от Московской. Разве что Москвичи пристально друг друга не рассматривают, а в Санкт-Петербурге Москвича моментально определят в разговоре. Кто живет в Москве уже достаточно давно, в словах больше придает звучание букве «А». Речь в обоих городах русская, но акценты получаются разные.